Инструктор

Одной из особенностей Вадика как инструктора было то, что он на каждое восхождение назначал в группе условного руководителя, который восхождением и командовал. "Что же тут особенного?" — спросите вы — так делать положено по альпинистским правилам. Положено-то положено, но никто из моих предыдущих инструкторов так не делал. А даже если бы и сделал — ничего бы, скорее всего, не получилось — сам я пытался так поступать в своих походах, но не смог — вот не получается у меня смотреть, как подчиненный тебе условный руководитель совершает свои ошибки — ту же начинаешь их исправлять и портишь всю малину... А у Вадика получалось.

Условным руководителем на том восхождении был назначен Ваня как один из самых опытных — Ваня хорошо лазал и имел опыт восхождения по маршрутам 3А в Фанах. Подойдя под маршрут, Ваня тут же занял лидирующую позицию — организовал станцию, поручил кому-то свою страховку, навесил на себя "железа" и полез организовывать первую веревку перил. Вадик тихо засмеялся:
— Ну все, ребята, будете весь маршрут жумарить.
— Почему?
— Да потому что когда руководитель полез первым, его не остановишь — скомандовать ему никто не может, а сам он о необходимости дать полазить другим вспомнит только перед вершиной...

Наташа расстроилась. На предыдущих восхождениях все мы уже пробовали лидировать, Наташе же пока не доставалось и она в значительной степени рассчитывала на этот раз. А тут такое. Как же так? "Единственный шанс для тебя", — сказал я ей, — "все время быть второй. Если Ваня кого и пустит — так того, кто ближе". Что Наташа и сделала — как только мы услышали сверху команду "перила готовы", она быстро пристегнулась и прежде, чем кто-то опомнился, начала жумарить... Однако, судя по голосам сверху, вторую веревку тоже вешал Ваня. И третью.

В целом нижняя часть маршрута, где мы в тот момент как раз и находились, представляла из себя достаточно крутую, но сильно расчлененную скальную стену. Непосредственно в том месте, где проходил маршрут, на ней имелась серия полочек, делающих лазание, в общем-то, простым, однако иногда лезть приходилось прямо над вертикально обрывающимся участком стены, что значительно подбрасывало адреналина в кровь и требовало по-настоящему надежной страховки. Судя по описанию, после трех веревок маршрут выходил на полку, по которой было необходимо двигаться влево, а затем по другой полке — вправо. Однако на практике полка, идущая влево, оказалось лишь небольшим выполаживанием посреди скально-травянистого склона, а встретилась не после трех веревок подъема, а после двух с половиной. К тому же, эта самая полка содержала скальный выступ, не очень сложный в преодолении, но совершенно мешающий визуальному восприятию ее как полки. Зато сверху была хорошо видна другая полка — та, по на которой самом деле надо было двигаться вправо, поэтому Ваня, посмотрев вверх, решил, что до полки он еще не долез — и полез вверх.

До того места, где он пропустил поворот влево, Ваня лез с большим удовольствием — рельеф был надежным, камни из под рук не вываливались, удобные зацепки находились. Но выше что-то пошло не так — на пути было очень много живых камней, за которые и держаться-то было страшно, а уж за что можно было бы закрепить веревку — и вовсе не было видно. К тому же, чем дальше отдаляется человек от станции, с которой его страхуют, чем больше промежуточных точек и метров веревки отстаются у него за спиной, тем менее уверенно он себя чувствует. И Ваня это знал. Покрутившись в поисках места, куда забить крюк или накинуть петлю, Ваня вынужден был принять решение — он слезет вниз — до того места, где будет удобно организовать станцию, а потом снова полезет сюда, но уже отдохнувшим и надежно страхуемым с этой самой станции. И Ваня слез вниз — до той самой полки, по которой надо было повернуть влево. Еще раз посмотрел на нее — и опять не повернул.

Когда Наташа поднялась, Ваня уже надежно организовал станцию за большой выступ скалы и пытался просмотреть маршрут, по которому собирался лезть. Внешне он выглядел очень похоже на те куски маршрута, что были ниже, но, уже побывав там, Ваня почему-то оптимизма не испытывал. Даже больше — что-то мешало, отговаривало его от этого поступка, что-то не пускало его туда. Но и иного пути Ваня не видел, путь вверх казался ему оптимальным путем для группы. Хотя туда почему-то не хотелось... Силясь решить этот неожиданно возникший внутренний конфликт, Ваня оглянулся, чтобы посмотреть на подходящую снизу Наташу и вдруг нашел выход: "Наташа, ты хотела полазать?"

Когда я вылез к точке, где стоял Ваня, Наташа была уже далеко вверху. Почему-то мне это место сразу показалось точкой поворота, о чем я и спросил Ваню. "Нет", — сказал он, — "полка вон, наверху". Но моего мнения придерживался и Женя, подошедший следом, и Вадик — потребовав описание маршрута, он внимательно прочитал его и заключил, что нам налево. Но Наташа в это время все еще продолжала лезть вверх. Ей уже давно было очень неуютно на живых камнях, которые во множестве попадались на ее пути, но она продолжала бороться, прокладывать себе путь, медленно продвигаться вверх, пока в какой-то момент не запрокинула голову и не увидела над собой большое нависание.

Это была вторая поездка Наташи в горы, причем первую ее поездку нельзя было назвать успешной — тогда при восхождении на вершину она поднималась по перилам, закрепленным за большой обломок скалы, и этот обломок вывернулся и полетел вниз, увлекая за собой веревку и пристегнутую к ней Наташу. Лишь случайность позволила ей тогда остаться целой и невредимой. И вот теперь Наташа стояла на наклонной каменной плите, усыпанной каменными обломками, и пыталась найти, за что ей закрепить веревку, чтобы организовать спуск обратно к нам. Но веревку закрепить было не за что — все камни качались. Долго провозившись, Наташа нашла большой камень и завязала веревку за него — ничего лучше придумать она не смогла. Однако, вспоминая свой первый альпинистский опыт и осознавая ненадежность точки, она вместо "Перила готовы" крикнула "Веревка есть! Только Вадик, ты первый!!!"

Крик Наташи прозвучал не просто необычно — он прозвучал жалобно и страшно. Никаких сомнений не оставалось — там наверху плохо, Наташе требуется помощь. Я помню как переглянулись все мы, стоящие на полке.
— А что там? — крикнул Вадик.
— Камень шатается! — ответила Наташа.

Я оглянулся на Вадика — будь на его месте и умей столько, сколько он, я бы в такой ситуации рванулся бы, успокоил, поднялся к ней, организовал бы хорошую станцию, закрепил бы надежно перила, короче, спас бы Наташу, но Вадик оказался настоящим инструктором — просчитав ситуацию (Наташа не падает, пристегнута пусть к плохой, но станции, жизни ничего не угрожает, все под контролем) лишь ехидно крикнул:
— Тогда не я!

Дальше было какое-то общее оцепенение и попытки сообразить, что делать. Каждый смотрел вверх, оценивал ситуацию Наташи и прикидывал ее на себя. Все молчали или делали неуверенные попытки что-то сказать. Помню, я выдавил из себя: "Ну, ребята, если никто, я типа могу попытаться...". Потом Ваня взял ситуацию в свои руки: "Страхуйте меня!"

Ваня лез с отдельной нижней страховкой, лишь иногда придерживаясь за Наташину веревку. Добравшись доверху, он долго возился, подыскивая место для точки. Наконец, нашел. Организовав станцию, он закрепил Наташе веревку для спуска, а затем сам съехал по двойной, оставив наверху петлю, из которой была сделана станция — самую лучшую, новенькую Наташину петлю, которую она без колебаний пожертвовала. А Вадик, глядя снизу на оставшуюся петлю, грустно сказал: "Ну теперь туда точно все будут лазать — когда человек видит сверху петлю, он инстинктивно к ней лезет, совершенно не задумываясь, зачем ее там оставили..."

Потом мы шли по полке по перилам организованным Женей, потом я долго спорил с Вадиком, можно ли Наташу еще раз послать первой (уже на гораздо более простом рельефе) — и убедил — и мы шли по второй полке по веревке, повешенной Наташей, потом Женя лез короткий вертикальный кусок, который при подготовке казался нам самой трудной частью маршрута, а дался всего за 10 минут, потом мы долго шли по гребню до вершины и по другому гребню вниз. Но это все уже было не важно — свой урок нам Гора уже преподала, а Вадик как инструктор нам его уже донес.